Белые стены и потолок изуродованы рикошетами и следами от пуль, но в целом все выглядело как хорошее офисное здание, со своими, конечно, условностями — вроде толщины стекол и отсутствия форточек, но все же. Я ожидал куда менее приятной картины, все же здание внешней разведки ассоциировалось у меня с чем-то темным и неприглядным. А здесь вполне можно работать каждый день без давящего чувства беспокойства.

Если не думать о том, какие дела тут проворачиваются и творились в прошлом. СВР не милые котята или пушистые щенята, это служба, предназначенная для контроля «дружественных» стран. Шпионаж, контршпионаж, теракты, политические убийства, революции, дезинформация и принуждение к миру — любыми средствами. И только если они провалятся — в дело вступала армия. Так что никаких иллюзий по поводу того, к кому на порог мы явились, я не испытывал.

И по этой же причине надеялся на то, что они станут опорой в борьбе против захватчиков, зверей и паразитов. Может, это и не регулярная армия, но они знают, с какой стороны держаться за оружие, и не стесняются его применять. Нужно только договориться и показать, что мы ИХ народ, часть ИХ государства.

— Идут, — сказал Михаил, когда я уже собирался предложить первыми начать диалог.

Попросив прикрыть меня щитом, я выглянул из-за укрытия. Навстречу нам двигались двое: уже знакомый мне дознаватель, держащий руки в карманах, и мужчина лет семидесяти. Я даже своим глазам не поверил, видел его я не первый раз, но в телевизоре. Выглядел он так, словно небожитель спустился с олимпа. Строгий деловой костюм, идеально выглаженный и сидящий. Уверенный шаг…

— Ох, нифига себе. — тихо выругалась Ольга. — Слава, я не знаю, что ты будешь делать, но разговариваешь ты. Я просто не выдержу, буду под козырек весь разговор держать. Ну и постарайся не хамить.

— Добрый день, молодые люди, — произнес тихим, чуть севшим голосом моложавый подтянутый старик. — Я, Сергей Евгеньевич, директор службы внешней разведки Российской Федерации. Как я понимаю, у вас есть какие-то требования?

— Скорее предложения, — сказал я, поднявшись из-за укрытия, так, чтобы Миша, держащий меня за ногу, мог проецировать щит. — Меня зовут Изяслав Блинкин, представитель сообщества одаренных. И я уверен, что у нас есть общие враги, против которых мы можем эффективно дружить. Но для этого придется сотрудничать.

— Дружить против — наше любимое занятие, — чуть улыбнулся Сергей Евгеньевич. — Мы готовы провести переговоры, в более удобном месте. Но прежде приведите себя в порядок. Борис покажет вам место и окажет всестороннюю помощь… в разумных пределах. Я же гарантирую личную безопасность на время пребывания.

Глава 39

Штурмовые группы куда-то рассосались, хотя я мог поспорить, что они все еще находятся в нескольких секундах реагирования. Борис, чья левая рука все еще не пришла в норму, отвел нас в зал для совещаний, рядом с которым располагалась комната отдыха по высшему разряду. В ней, черт возьми, даже душ был!

— Одежду принесут через несколько минут. О яде и снотворном можете не волноваться, мы уже знаем, что они не действуют, и портить переговоры не станем, — сказал Борис, показывая апартаменты. — Директор отдал распоряжение, меня назначали ответственным, вашу безопасность на время переговоров мы гарантируем.

— С чего такой энтузиазм? — спросила Ольга, не спешащая снимать шлем.

— Последнее время силовой блок получил очень много преференций. Отделы же мягкой силы оказались задвинуты. Не до переговоров, когда со всех сторон тебя окружает хищный лес, твари, что подчиняют себе тела людей, и мутанты… впрочем, мы уже убедились, что мутанты бывают разные, — поправился Борис.

— Мы не мутанты, мы одаренные, — поправил его Михаил.

— Да, да. Конечно, — слишком поспешно согласился Борис.

— Я думаю, это можно отложить на переговоры, — сказал я, понимая, что объяснять разницу надо не сотруднику, который нам помогает, а самой верхушке. — Насколько я понимаю, у вас была проблема с теми, кого вы называете мутантами. Не объясните, что случилось? Хоть в паре слов, чтобы я понял причины конфликта.

— Причины конфликта? — Борис на секунду задумался, очевидно, взвешивая, что нам можно говорить, а что нет. Само осознание того, что человек, в принципе, готовый к сотрудничеству, так откровенно думает, что нам сказать, напрягало. Ну и последние сомнения, как с нами разговаривать будут, отпали.

— Скажем так, они доставили множество проблем. Погибли люди, — через несколько секунд ответил Борис. — Группа влияния, куда ниже уровнем, чем собирается для диалога с вами, попыталась с ними договориться. Ни к чему хорошему это не привело. Несмотря на это, они не подверглись полному уничтожению, некоторые, держащие дистанцию и ведущие себя доброжелательно или нейтрально, были доставлены в изоляторы.

— Боюсь, вообще без информации мы можем прийти к прямо противоположным выводам, — заметил я, но Борис лишь пожал плечами.

— Советую привести себя в порядок, — сказал он, выходя из комнаты. Отказываться от нормального душа я не стал, горячая вода, шампунь — от такого изобилия за две недели успел отвыкнуть. Заодно побрился как следует — благо принадлежности есть. Когда вышел из кабинки — меня уже ждали напарники. Выяснилось, что одежду принесли всем троим. И какую одежду.

Костюм, строгий деловой костюм от весьма известной марки, стоил, наверное, как хорошая иномарка. Белая сорочка, язык не поворачивался назвать это рубашкой, к ней даже простенькие запонки прилагались, с гербом. Черные матовые ботинки на мягкой подошве. И главное — все моего размера. Удивляться, в принципе, было нечему — они же с меня все сняли перед допросом. Но вот то, что у них хранятся такие вещи всех размеров в запасах, вызвало определенные вопросы.

— Шикарно, но неуютно, — буркнул я, глядя на себя в зеркало.

— Это точно, — согласился Михаил, быстро надевший свой комплект. — Мне-то нормально, а как вы почти голышом пойдете? Ну и с вещами надо решить. Гарантии гарантиями, но не оставлять же здесь броню и оружие.

— У тебя мана есть? — спросил я и, когда получил от боксера эликсиры, внимательно оглядел вещи. — Кольцо, браслет. Что-то такое, что постоянно носишь.

— Ого, ты решил расщедриться? — чуть усмехнулся Михаил, но, сняв с шеи крестик, протянул мне. Я не стал спрашивать, каково ему будет с символом веры, искривленным иномирным вмешательством. Символ — это просто символ, настоящая вера в душе. Благо ее наличие теперь не вызывает никаких вопросов.

Один эликсир, пара минут напряжения — и я передал соратнику обновленное украшение. Мигнула и пропала иконка дополнительного хранилища. Теперь такая же должна появится у Михаила. Он оправдал надежду, разобравшись с функционированием без лишних подсказок, хоть и чуть дольше по времени, чем Вячеслав.

— Простите, увлеклась, — выскочила из душа раскрасневшаяся, пышущая свежестью Ольга. — Пара минут, я быстро.

— Дай пока нательное украшение, — сказал я, и девушка, недолго думая, сняла с безымянного пальца кольцо. Простенькое, золотое, без украшений или камней — что отсеивало любые другие смыслы. Кольцо явно обручальное, а ведь до этого момента я как-то не задумывался, есть ли у моих напарников кто-то. Не до того было.

— Не влезает, — с грустью вздохнул Михаил. Пока Ольга переодевалась, он попробовал засунуть в подпространство все свое снаряжение. Автомат и бронежилет вошли без особых проблем, а вот с остальным вышло туго. — Ты на сколько кило сделал?

— Я пока это не могу до конца контролировать, зависит от вложенной энергии, — признался я. — Может, со временем, как подниму параметр синхронизации.

— Может, — серьезно кивнул Михаил. — Мы работали по озвученной тобой теме, но когда… информатор схлопнулся, в общем, все пошло по одному месту.

— Я не уверена, что это зависит от преобразователя. По крайней мере, так говорит Вячеслав Викторович, — сказала, не оборачиваясь, Ольга, я невольно глянул назад и тут же отдернулся обратно, образ полуобнаженной женщины остался перед глазами. В отличие от Заи, в ней не было пленительной детской невинности в сочетании с сексуальными формами. И хотя в формах Ольге было не отказать, они были обрамлены корсетом тугих мышц, отчего выделялись еще больше.